Клев голавлей на приваде начинается с 10 часов утра и продолжается с перерывами почти до 6 ч. пополудни. В ясную и тихую погоду они берут лучше, чем в облачную и ветреную. Рыболов, согнувшись, осторожным и незаметным образом подходит к месту, снимает фальшивую удочку и, стоя на коленях, забрасывает настоящую, заблаговременно насаженную жуком; острие крючка должно быть скрыто в мягких частях насекомого и отнюдь не выходить наружу.

Лучше всего закидывать, натянув лесу так, чтобы удилище согнулось; потом выпустив ее из рук, подают удилище вперед и тихо кладут его на развилки. Затем в несколько приемов подбрасывается макуха с отрубями, а как только послышится плеск, то и жуки. Все внимание рыболова должно быть обращено на поплавок, и руку надо держать на комле удилища в полной готовности к подсечке. Сначала насадку щиплет мелочь, но в скором времени подходят более крупные голавли, и поплавок внезапно исчезает.
Первое время, т. е. в первый день, они, впрочем, берут не торопясь, но потом становятся осторожнее и хватают насадку с срыву, совершенно неожиданно, нередко утаскивая удочку и даже выдергивая ее из рук. Этой стремительностью они как бы рассчитывают избежать подозреваемой опасности, в чем иногда и успевают. Подсечка не должна быть резкою, и вставать с места можно только в крайности. Если попался небольшой или даже средний голавль, то во избежание плеска и шума надо держать его как можно круче и как можно скорее поднимать кверху и тащить из воды на берег.

 Только крупных голавлей по необходимости приходится некотор ое время водить стоя и затем подхватывать сачком. В этом случае большею частью клев прекращается, и надо переходить на другое прикормленное место. Если же возня была непродолжительной и не шумной, то, бросив несколько раз на место прикормки, минут через 15—20 можно опять поймать голавля. Ежедневно на одном месте ловить не следует. По всей вероятности, при этом способе ловли можно вместо жука насаживать и кусочки избоины; но так как она почти не держится на крючке, то куски эти обыкновенно или привязываются к нему ниткой, или же кусок кубиком величиною с игральную кость перевязывают накрест тонкой ниткой, за которую и зацепляют крючком. Для усиления запаха избоину не мешает поджаривать на сковороде. Летнее уженье голавля еще разнообразнее; кроме упомянутых способов и насадок, ловят его на хлеб, на зелень, на ягоды, сыр, б. ч. с поплавком; на кузнечика — нахлыстом с берега или лодки, затем на пиявку, на угря и главным образом на рака. На хлебную насадку вообще голавль берет только в местах населенных, там, где он привык встречать таковую, — в городах, селениях, на мельницах. Всего лучше ловить его в тихих и глубоких местах, под мостами, плотами, мельницами, также около купален на донную, взакидку или же на длинное удилище без поплавка и с легким грузилом и с короткою леской — не длиннее удилища. Насадкою служит черный или белый хлеб, к которому не мешает прибавлять различных пахучих и маслянистых веществ или сминать вместе с швейцарским или зеленым сыром в виде груши или шарик

 а величиною с волошский орех. На юге голавлей ловят на галушку и на пшеничное тесто; у нас, в Москве, иногда на драчену, нарезанную кубиками. На зерна пшеницы, риса, гороха голавль идет плохо, преимущественно под мельницами, да и ловить его на мелкую насадку, а следовательно, на мелкие крючки крайне неудобно. Из других летних растительных насадок следует упомянуть о зелени, на которую идет, впрочем, больше мелкий голавль; ловят с поплавком на тихих местах, пониже мелей, перекатов и мостов, как и плотву, только крючки надо брать покрупнее (№ 8—9) и прядочки делать потолще. В Германии местами весьма успешно удят (на донную) на мелкий недоваренный картофель, который довольно хорошо держится на крючке. Замечу кстати, что вареный картофель может служить и для приваживания всякой крупной рыбы, особенно карпов, язей, миронов. Одною из лучших, хотя и неудобных, насадок служит уже упомянутая избоина, конопляная и льняная, о которой было уже упомянуто и о которой будет еще говориться далее (см. "Язь"). В Западной Европе весьма распространен способ уженья голавлей на ягоды, преимущественно вишню. Эта насадка у нас почти совершенно неизвестна, хотя несомненно, что она может очень удачно применяться во многих местностях, изобилующих фруктовыми садами и огородами, а также в реках, протекающих через города, особенно если по реке расположены водочные заводы, приготовляющие наливки. Вся ягода, главным образом вишня и рябина, по миновании в ней надобности спускается в воду, и рыба в таких местах отлично приважена к этому корму и часто бывает набита битком ягодами. Так, например, это постоянно замечается на Москве-реке, близ Каменного моста, около завода Ивана Смирнова, вероятно, и во многих других местах, а потому считаю необходимым остановиться на этом оригинальном способе ловли,который москворецкими рыболовами может быть применен главным образом не для ловли голавлей, а язей (вернее, подъязков), так как последних гораздо более.

За границей голавли берут на вишню и ягоды чуть не повсеместно, вероятно потому, что в реки здесь часто выбрасывают испортившиеся и, кроме того, употребляют их в виде прикормки или даже приваживают ими, что у нас еще более необходимо. Ловят на вишню в тихих и глубоких местах, большею частью с берега, на очень длинные удилища с катушкой, реже на донные, с легким грузилом или вовсе без груза; поплавок, кажется, употребляется довольно редко. Для насадки красная вишня предпочитается черной, недоспелая — переспелой и мелкая и средняя — крупной. Некоторые французские авторы (Пуатевен) советуют вынимать косточку оттуда, где прикрепляется стебелек, но в этом виде вишня очень плохо держится на крючке и легко сбивается рыбой, почему целесообразнее не только оставлять косточку, но и черешок. Насаживается вишня тремя способами: если косточка у нее вынута, то необходимо снимать поводок и пропускать его через отверстие, проколотое против места прикрепления черешка; в этом случае предпочитается двойной крючок (№ 6—7) или, еще лучше, якорек (№ 7—8). Немцы выбирают вишни с самыми крепкими черенками, т. е. недозрелые, и черенок этот привязывают шелковинкой к стержню крупного (примерно № 0 или № 1) крючка так, чтобы ягода лежала в сгибе крючка. Всего лучше держится вишня, но требует сильной подсечки, если крючком (№ 1 или 2) осторожно проколоть ягоду около черешка (который не мешает обстричь) и затем пропустить вокруг косточки; при таком способе насаживания вишня может быть причислена к самым прочным насадкам.Ловят на вишню, конечно, летом — в июле, редко в июне, но несомненно, что уженье это местами может производиться круглый год. Один известный французский рыболов, как рассказывают, купил зимою 6 вишен за 3 франка и поймал 6 чудесных голавлей (во Франции последние берут и зимою). В вышеупомянутом месте Москвы-реки, вероятно, можно ловить на вишню с весны до глубокой осени, если не на свежую, то из-под наливки или даже на маринованную в уксусе. Из других ягод для насадки, вероятно, всего пригоднее окажется рябина, так как она будет крепче держаться на крючке, чем виноград, крыжовник и т. п. Эти последние ягоды надо насаживать как вишню без косточки, т. е. продевая поводок с двойничком или якорьком. Всего удачнее бывает уженье это на небольших реках, причем предварительно бросают какую-либо легкую прикормку, которая бы привлекла рыбу издалека, а затем и некоторое количество ягод. Пуатевен советует ловить с 4—5 небольшими поплавочками и отпускать вишню далеко или идти берегом за поплавками. В Германии на небольших речках ловят также закидывая насадку к противуположному берегу, подтаскивая к себе небольшими толчками и затем снова перебрасывая. При уженьи с лодки всего лучше, если есть небольшое течение, дозволяющее закинуть вишню подальше от лодки. При этом условии, если медленно переводить длинное удилище направо и налево от себя, то подтаскивая, то отпуская леску, — вишня будет описывать на дне более или менее крутые дуги и привлекать этим рыбу.  По Пуатевену, голавли в прудах берут на вишню будто бы с 4 до 6 часов пополудни; я полагаю, что это скорее ночная, чем дневная насадка. Голавль берет на вишню очень жадно, резко и верно; очень часто даже успевает проглотить ее. Подсекать надо при первой поклевке и не очень резко кистью. При уженьи с катушкой на тонкие лески лучше вываживать голавля, не давая ему, однако, много лески; при надежной же леске выгоднее скорее вытаскивать рыбу на поверхность, к берегу или к лодке. Чтобы покончить с растительной насадкой, упомянем об одном забавном способе ловли (но не уженья) голавлей на тыкву, упоминаемом Эренкрейцем. Последний рассказывает, как один солдат разрезывал тыкву пополам и продевал в нее множество поводков с крючками; поводки он связывал сверху, на корке, а крючок втыкал в мякоть и затем пускал тыкву на воду мякотью вниз. Голавлики и другая мелкая и средняя рыба начинали щипать мякоть и при этом попадались на крючок. Из летних животных насадок всего менее употребительны мучной червь, подкорыш, опарыш и ракушка. Мучной червь, или костяник, — личинка мучного хруща, которого можно доставать почти во всякой булочной, очень прочно держится на крючке, но рыболовам гораздо менее известен, чем любителям соловьев и других насекомоядных птиц. Не думаю, чтобы он был хуже опарыша или подкорыша. Голавль, однако, берет на костяника не везде, а большею частью где лучше знаком с ними, напр. под мельницами. Насаживать лучше по нескольку червей, зацепляя их пониже головки на довольно легкий крючок (№ 7—8). Опарыш — очень хорошая насадка, но на нее можно ловить без катушки только мелких голавликов, так как крупные с маленького крючка срываются. Немногим лучше и подкорыши — личинки жуков различных видов, находимые в большом количестве в старых пнях, а чаще в плотах. Они-то главным образом и привлекают в последние места рыбу, а потому, по моему мнению, с плотов всего лучше удить на подкорыша. Последний в Западной Сибири (на Иртыше, в Омске) служит одною из главнейших насадок, и в Омске замораживают его на зиму в большом количестве. Ракушка, т. е. моллюск большой двухстворчатой раковины (Unio или Anodonta), — превосходная насадка для крупных голавлей, но тоже малоупотребительна. На нее ловят исключительно на донную, ночью, тоща как предыдущие насадки требуют поплавка; очень редко на них удят с легким грузилом без поплавка. Кроме того, летом можно ловить голавлей на весенние насадки — черного таракана, тополевого червя, шпанку; некоторые говорят, что голавль и язь очень жадно берут на пустую кожуру личинок стрекоз, но эта насадка очень плохо держится на крючке. В конце лета местами, где близ реки много огородов, всегда удачно удят голавлей на картофельных и капустных (зеленых гладких) червей  (личинок бабочек), которых много попадает после ливней в реку.
Всего удобнее употреблять здесь длинные удочки с поплавком или с легким грузилом. Довольно мало распространено уженье на пиявку, которую голавль берет очень жадно. Чаще употребляются конские пиявки, которых ловят сачком в прудиках и озеринках, но еще лучше настоящие, т. е. медицинские, которых достать иногда легче, чем первых. Английские рыболовы очень ценят пиявку как насадку для голавля и отчасти язя и иногда пользуются даже сушеными (на солнце) пиявками, которых перед употреблением размачивают в горячей воде. Пиявка насаживается с головы на небольшой крючок (не крупнее № 6) так, чтобы жало выходило наружу, а червь как можно более извивался, возбуждая аппетит подошедшей рыбы; понятно, сушеная пиявка не может быть такой подвижной, как мертвая; вообще потому нужно поддерживать пиявку в постоянном движении, подтаскивая и отпуская леску, и менять заморенных и замятых на свежих. На пиявку ловят (под Москвою) большею частью днем, реже ночью, в глубоких местах с течением — на донные удочки с легкою пулькою на относе, т. е. которая бы слегка приподнималась течением. Это делается опять-таки для того, чтобы насадка извивалась и не свертывалась кольцом или не присасывалась ко дну. Можно ловить и на перекате на длинное удилище с легким грузилом, часто перезакидывая леску и по временам подтягивая ее к себе на 2—3 аршина и снова отпуская. С поплавком удят на пиявку редко; в этом случае насадка должна быть летом на поларшина от дна или более, смотря по глубине; осенью же и весною ее надо пускать вершка на два от дна. Лучше всего ловится голавль на пиявку в июле и августе, но в хорошую погоду берет иногда на нее до конца сентября. Гораздо более распространено уженье голавлей на угря, или сальника. Так называются большие личинки крупных жуков, б. ч. черного навозного, но также майского и жука-носорога. Личинки последнего в длину и толщину бывают больше мизинца и считаются менее пригодными. О сальнике говорилось при описании уженья карпов (см. "Карп"). Здесь добавлю, что его надо искать в перегоревшем навозе, в парниках, муравейниках; личинки майских жуков живут и не в жирной земле. Лучшими для ловли считаются молодые белые черви в дюйм длины или немного больше; старые всегда бывают желтее. Перед употреблением необходимо бывает выдавить из них содержимое, и притом в воде, иначе они скоро чернеют. Более предусмотрительные рыболовы заблаговременно кормят червей творогом, отчего они белеют и делаются более твердыми. Насаживают угря на большой или средний крючок, сообразно величине червя; крючком прокалывают немного пониже головы снизу и выпускают жало наружу, немного дальше, не близко к хвосту, так как в последнем случае угорь свертывается шариком и на порядочном течении начинает описывать на поводке большие круги, закручивая поводок и самую леску. Во всяком случае лучше поводок привязывать не непосредственно к леске, а к карабинчику, даже двойному. Ловят на угря только на донные, притом ночью или в сумерки; днем голавль берет на него плохо или вовсе не клюет. Но ночью он очень жадно хватает эту насадку и сразу ее  утаскивает, так что надо держать удочку в руке или приделать катушку, как при уженьи на выползка. Без катушки голавль часто срывает угря, а с нею всегда сам засекается и почти никогда не сходит с крючка. Самою главною и всюду в России распространенною летнею насадкою для большинства карповых рыб, в особенности же голавля, служит рак — или цельный, только что скинувший старую скорлупу, или его шейка (т. е. хвост), реже клешни, тоже лишенные твердого покрова.

У нас много рыболовов, которые даже не признают никакой другой насадки, кроме рака, начиная с мая и кончая поздней осенью; в Западной же Европе уженье на рака сравнительно мало употребительно, главным образом, впрочем, потому, что это специальная насадка для донных удочек и притом для ночной ловли, а за границей во многих странах уженье на донную в закидку, без поплавка, тем более ночью, запрещено (в общественных водах) законом и считается не охотой, а промыслом. Ввиду огромного значения рака в качестве насадки для большинства русских рыболовов считаю необходимым остановиться как на образе жизни, так и на ловле этого черепокожного, насколько это может быть интересно для удильщика. Речных раков известно у нас несколько видов, но все эти виды очень мало отличаются между собою. В Европейской России раки встречаются почти повсеместно, большею частью в проточных водах, так как избегают теплой и загнивающей воды. В Западную Сибирь он проник сравнительно очень недавно и распространен спорадически, т. е. местами. Самцы отличаются от самок более длинным туловищем, более длинными (и слабыми) клешнями, усами и более узким хвостом; у рачихи хвост площе, почему он хуже держится на крючке. Весною раки выходят из зимнего оцепенения, но начинают встречаться, только когда река войдет в берега — в апреле или даже в начале мая. Рачихи в это время еще с яйцами (до 100 и более), которые прикрепляются на нижней поверхности хвоста (на хвостовых придатках, т. н. ложных ножках). Рачата вылупляются в мае и остаются на теле матери недели две; затем начинают уже покидать ее, собираясь при опасности под хвостом; в Петровки их уже можно найти под камнями, б. ч. на мелких местах. Линька раков начинается в мае (в средней полосе — в конце месяца), по приметам рыбаков, когда рожь начнет колоситься, и продолжается все лето. Каждый рак в отдельности кончает весь процесс линяния — с момента линьки до затвердения нового панциря — недели в две, но дело в том, что сначала линяют самцы и из них первыми — мелкие, затем средние и, наконец, самые крупные; самки же начинают линять месяцем позднее самцов, когда уже выведут рачат, почему линяющие рачихи встречаются до середины августа. Линька совершается таким образом: сначала приподнимается панцирь, прикрывающий головогрудь, и скидывается через голову; затем трескается скорлупа на хвосте, рак ложится на спину и стаскивает ее с себя клешнями и ногами. Всего дольше и болезненнее лупятся клешни. Вылупившийся раксначала покрыт очень нежной синеватой кожицей и вовсе не выходит из норы, пока кожица эта не затвердеет, что бывает через неделю.Во время линяния раки почти безвыходно сидят в норах или под каким-либо прикрытием. У каждого рака имеется своя отдельная нора или даже несколько нор, которые большею частью выкапываются ими в крутобережье, в более или менее глинистом грунте; в реках с песчаным или каменистым дном раки укрываются большею частью под камнем, делая под ним углубления; иловатого грунта в реках они избегают, но в поемных озерах и в некоторых проточных прудах (например, в Царицынских, под Москвою), где бывают едва ли не многочисленнее, чем в реке, они постоянных нор почти не имеют, а при опасности, а также на зимовку закапываются в ил. При благоприятных условиях, т. е. при не очень крепком грунте, рачьи норы бывают длиною до полу аршин а и даже аршина; кажется, большие норы всегда имеют дугообразную форму и два выхода, а иногда и два побочных хода. Такую большую нору рак выкапывает (хвостом) в течение многих лет. В крепком грунте норы иногда имеют вид небольших углублений, вкоторых не помещается даже все туловище. Живет рак очень долго, не один десяток лет, и, по общепринятому мнению, растет очень медленно; однако известно достоверно, что если взять раков средней величины и давать им (в корзинах или вершах, в текучей воде) пищу в избытке, то они в два-три месяца вырастают до  игантских размеров. Раки всеядны и едят хлеб, зерна и прочие растительные вещества, но главным образом кормятся трупами животных, попавших в воду, — от самых мелких до самых крупных. При отыскивании пищи рак руководится главным образом обонянием, которое у него чрезвычайно развито. Видит он плохо, но слышит превосходно, что необходимо иметь в виду при его ловле: заслышав шум, он спасается в нору и сидит в ней, грозно выставив свои клешни, которыми иногда ловит и проходящую мимо рыбешку. Рак может назваться ночным животным и выходит из. нор кормиться большею частью по ночам. Осенью, в октябр е или конце сентября (в более северных местностях), самцы отыскивают самок, а вскоре затем (кажется, до рекостава) те и другие скрываются в норах или зарываются в ил на зимовку и, по-видимому, перестают принимать пищу, хотя самки кладут икру в ноябре и даже декабре. Невылинявших, а в особенности перелинявших голодных раков ловить очень легко, так как они идут на всякую приманку; последние не только ночью, но и днем. Они нередко попадают в верши, но самый лучший способ ловли их — это в рачевни. Рачевня, как видно из рисунка, — неглубокий сачок на проволочном (редко деревянном) обруче (не менее полу аршин а диаметром), привязанном к более или менее длинной палке так, чтобы находился в равновесии. Поперек обруча прикрепляется одна или две тонкие проволоки, к которым привязывается насадка — попортившееся мясо, печенка, рыба, даже соленая, хлеб, избоина и т. п. вещества. Чем они будут пахучее, тем лучше. Рачевня закидывается так, чтобы проволочный обруч лежал на дне, — обыкновенно с более или менее обрывистого берега и на довольно глубоких местах; палка втыкается в берег наподобие жерличной. Местами (в некоторых озерах и прудах) ставят рачевни в открытой воде. Снаряд этот может варьироваться: обруч, например, иногда делается деревянный, но так как таковой не тонет, то с этою целью деревянный обруч соединяется в виде диаметра перекладиной, к которой уже крепко привязывается в вертикальном положении заостренная на конце палка, которая втыкается в дно и удерживает здесь обруч с сеткой и приманкой, подвязанной к перекладине. Раки, привлеченные приманкой, собираются около нее, и если вынуть рачевню, то падают в сетку. Иногда из одной рачевни вынимают более десятка. Всего лучше идут они (в июне) перед дождем или грозою, особенно к вечеру. Простейший способ ловли раков заключается в том, что в удобных для ловли местах втыкают в дно палку, к которой, немного отступя от нижнего конца, привязан непосредственно или на коротеньком поводке из бечевки длинный кусок мяса, вершка в два, еще лучше печенки. Раки крепко вцепляются в приманку и бросают ее, только когда будут уже почти вне воды, так что их нужно подхватывать сачком. Некоторые раколовы считают лучшею приманкою лягушку, с которой содрана и завернута часть шкуры; это делается потому, что лягушка в коже почти недоступна рачьим челюстям и клешням, а затем при вытаскивании раку есть за что крепко уцепиться. Весьма интересный, но малоизвестный способ ловли раков — это осенняя ловля на рачиху, которую привязывают на бечевке под клешни и спускают в воду там, где предполагается рак (около норы) или где его заметили. Самцы идут на рачиху только в конце сентября или октября, смотря по местности, т. е. во время совокупления. Рак немедленно бросается к рачихе и крепко обнимает клешнями, не выпуская ее из объятий даже на воздухе. Можно ловить и на рака, т. е. на драку, но необходимо подхватывать В некоторых местах очень много ловят раков, особенно весною, собирая их ночью, когда они выйдут на жировку, с огнем (горящей лучиной, смоляным факелом и т. д.). Ловят или руками, или палкою с  расщепом, заложенным клинышком и заостренными рожками, которые осторожно надвигают на туловище рака. В Витебской губернии в последнее время стали ловить в огромном количестве для отправки за границу так называемыми "бутами", тоже получаемыми из Германии. По-видимому, это не что иное, как маленькие верши из лучинок. Приманкою служит рыба, а также огонь, разводимый на берегу. Раки, готовые скинуть скорлупу или только что успевшие вылинять, т. е. еще мягкие и наиболее пригодные рыболову для его целей, из нор не выходят, а потому добываются в норах. Щупают их в тихую погоду, б. ч. после восхода и перед закатом, так как ветер и муть мешают видеть норы. Идти поэтому следует всегда против течения. Если нора имеет два отверстия, то правую руку запускают в главное, большое, а левую — в малое или же этот ход заступают ногою. Вытаскивать рака надо (чтобы не уколоться обострый шип на лбу его) подводя руку под брюшко, ладонью кверху, так, чтобы пальцы шли по дну норы. Более предусмотрительные рыболовы для того, чтобы всегда иметь под рукою запас линяющих раков,заблаговременно кладут в воду, на небольшой глубине, старые доски, рогожи, бересту и т. п. предметы, на которые, чтобы их не сносило водою и не поднимало кверху, накладывают камни. Раки, собирающиеся линять, весьма охотно собираются под это прикрытие. Последнее надо только поднимать как можно осторожнее, против течения, т. е. начиная снизу вверх,исподволь и бесшумно обирая притаившихся раков. Еще удобнее отбирать или покупать раков с скорлупой пожестче (и потемнее) и сажать их в корзины или верши, которые ставятся на течении. Хорошо при этом давать им какую-либо защиту в виде камней, а еще лучше — глиняных трубок или продырявленных кирпичей, могущих заменить им норы. Рака, готового к линьке, которого легко можно облупить, узнают по тому, что скорлупа с отломанной у него клешни снимается свободно, как бы футляром.

 
За неимением таких недолупков и мягких раков приходится довольствоваться обыкновенными их употреблять в дело только хвосты и клешни самых крупных. Для того, чтобы эти части крепче держались на крючке, необходимо: 1) или выбирать более жестких раков и, прежде чем насаживать очищенную шейку или клешню, помочить их в воде, чтобы окрепли, или 2) для большей легкости чистки предварительно ошпарить раковые шейки соленым кипятком, кипящим ключом, и затем облить холодною водою, или, наконец, 3) шейки и клешни раков класть в уксус, который поглощает известь и делает их мягкими. Без сомнения, рыба будет брать и на консервы из раковых шеек, продающиеся в гастрономических магазинах. В больших городах мягких или линяющих раков нетрудно доставать (по заказу) у крупных торговцев, которые обыкновенно таких выбрасывают. Раки довольно долго живут в корме лодки, а еще дольше — в корзинах, переложенные белым мхом или крапивой. Если корзину держать на льду, то жесткие раки могут прожить с месяц и больше, а мягкие — 2—3 недели, если будут сидеть отдельно. Уженье на раков начинается вместе с их линянием, б. ч. с первых чисел июня, и продолжается почти до конца августа. Все это время, в особенности же во второй половине июня и весь июль, крупная рыба ночью и по зарям держится почти исключительно около рачьих нор, так как рак составляет тогда ее главную пищу. Днем, в жаркую погоду, рыба уходит в глубокие места, где холоднее. На рака берет большая часть рыб, начиная со щуки и кончая плотвой (впрочем, последняя берет только на шейку и клешни), но всего более ловят на него голавлей, язей и окуней. Смотря по тому, какая рыба берет — крупная или средняя и мелкая, — для насадки употребляют или цельного рака, вернее, его туловище, или же его части,т. е. клешни (крупных раков) и шейку, которая может быть разделена на 2, даже 4 части. Иногда, впрочем, крупную рыбу ловят, насаживая на крючок по 2 больших или 3 небольших раковых хвостика. Всего удобнее ловить на рака, готового линять или только что вылинявшего, еще мягкого (на вылупка), но, за неимением таковых, можно удовольствоваться жесткими раками, еще не готовыми к линьке, выбирая из них самых темных и жестких, или раками с уже затвердевшей молодой кожей. Последние хуже, так как облупить их очень трудно. Рак, готовый к линьке или мягкий, насаживается на крючок (средних или лучше крупных номеров) в разных местностях различно. Во всяком случае лапки обрывают, а у жестких, кроме того, предварительно обламывают клешни .Лапки бросаются в воду для приманки, также и клешни, но более крупные из клешней лучше приберечь для ловли мелкой рыбы на мелкие крючки. Всего удобнее насаживать рака таким образом, чтобы острие крючка было спрятано в шейке, потому что рыба почти всегда хватает рака с хвоста, и, следовательно, подсечка будет вернее. Так насаживают б. ч. мягкого рака. Крючок втыкают в (левый) глаз и выдергивают около второй пары ног, потом немного спускают рака на поводок и уже окончательно заправляют крючок в хвостик. Хорошо также насаживать рака, продевая крючок в бока, в края молодой кожи, два раза. Последний способ всего пригоднее для раков, готовых к линьке, которых приходится предварительно облуплять. Это делается так: у рака отламывают клешни и лапки, почти вплоть, и отрезывают хвост, но не совсем, а оставляя один-два сустава или звена (иначе легко выпустить печень); затем подрезывают немного острие на лбу, после чего старая, черная кожа сама собой снимается со спины рака.

Многие рыболовы, имея в виду, что обыкновенно на крючок насаживается или такой недолупок без хвоста и клешней, или же цельный мягкий рак с мягкими клешнями, продевают крючок сначала в середину хвоста, вдоль по кишечному каналу; потом, вынув его внизу первой пары ног, так что шейка будет продета поводком, снова отступя на полпальца, впускают крючок во внутрь рака, так, чтобы острие его выходило или под глазами, или под верхнею кожицею между глаз, причем стараются не проткнуть ее. По моему мнению, всего удобнее и надежнее цельного рака насаживать на снасточку из двух крючков (№ 4—5), из которых верхний привязан к поводку на 3/4 — 1 дюйм от нижнего. Последний продевается в хвост у последнего сустава, верхний — в брюхо у последней пары ног, так что вся передняя часть остается свободной. Этот способ, кажется, самый употребительный в Западной Европе, где, впрочем, большею частью ловят на шейки или клешни, надевая их на крючки средней величины. Иногда, ради большей крепости, эту насадку привязывают к крючку волоском, ниткой или шелковинкой. Напомню, кстати,что хвост рачихи мало пригоден для насадки и что свежеоблупленную шейку прежде насаживания надо подержать в воде. Цельная шейка насаживается посредине— червяком. Клешни годятся для насадки только от мелких раков или готовых лупиться; их отрывают от туловища и (очистив от скорлупы) насаживают во всю длину с верхнего узкого конца, а крючок прячут в клешню, при ее раздвоении. Как было сказано выше, голавлей, язей и другихрыб большею частью ловят на рака ночью и на донные. Днем там, где раков много, рыба берет на них сравнительно редко; во-первых, потому, что она сыта, во-вторых, потому, что смелость рака возбуждает ее опасения, наконец, что видит леску, а иногда и рыболова. Не оттого ли прудовая рыба ловится на рака и его шейку реже, чем в реках, что ночью ее там не ловят? Вообще, как известно каждому, успех ночной ловли в пруде крайне сомнителен, и, по-видимому, прудовая рыба ночью почти не кормится, так как в темноте ни видеть, ни слышать и осязать по течению предмет, подобно речной рыбе, стоящей "на струе", не может, а должна руководиться только обонянием. На длинное удилище с поплавком ловят редко — на клешни и шейки, а не на цельного рака. Надо полагать, что на шейки и клешни можно будет довольно удачно ловить нотингэмским способом (см. "Язь"), отпуская насадку на 30—50 и более аршин от лодки, если только на таком пространстве будет не очень большая (от 2 до 3 аршин) и ровная глубина с довольно сильным течением. По крайней мере, на р. Многие ловят на рака (шейку) с поплавком и грузилом, но без удильника, пуская насадку на четверть от дна и на значительное расстояние от лодки, причем леску (волосяную) наматывают прямо на пальцы или просто спускают ее из лодки; подсекают же очень сильным размахом руки. В медленно текущих реках и в глубоких заводях иногда довольно успешно ловят с поплавком на длинные удилища, пуская насадку (шейку) тоже на 3—4 вершка от дна. В некоторых приволжских губерниях в таких же местах ловят иногда без поплавка, на весу, с так называемым клевом, т  е. так, чтобы клев непосредственно передавался кончикуудилища, которое обыкновенно кладется поперек лодки или на развилках около берега у рачьих нор илиже закидывать леску с берега. При ужении на донные надо становиться на лодке недалеко от берега у рачьих нор или же закидывать леску с берега. Ловят, как водится, не менее как на 2—3 удочки, крепко втыкая их комлями (заостренными) в берег или привязывая к довольно длинным бечевкам (в лодке). Крупная рыба, в особенности голавль, берет на рака чрезвычайно резко, сильно и верно и большею частью сама себя засекает, нередко при этом утаскивая шестик или обрывая леску. Поэтому при уженьи на рака ночью необходимо потреблять сравнительно очень толстые волосяные лески (в 10—12 волос) или крепкие шелковые (№ 3 и 4). Подробности об ужении на донную читатель найдет далее (см. "Язь"). Во вторую половину лета, обыкновенно после сенокоса, когда уже совсем выросшие кузнецы и мелкие скачки подгоняются косцами к берегам и оттуда часто попадают в воду, рыба, в особенности голавль, часто стережет их, стоя неподалеку и близко от поверхности воды. С этого времени начинается весьма добычливая ловля голавлей и язей на кузнечика, с берега или в забродку. В общем, уженье голавля на кузнеца мало отличается от такового же уженья язя, которое будет подробно описано в своем месте, но голавля чаще, чем язя, приходится поймать на кузнеца из-за кустов, пропуская насадку через ветви. Местами, где голавлей много и они не напуганы, их можно удачно ловить из купальни, высматривая стоящих поверху около ящика и осторожно подводя к ним кузнечика на коротком поводке, привязанном к упругой стальной проволоке. Но так можно поймать только мелких или небольших голавлей, не свыше 2—3 фунтов. Специальная охота на голавля — это уженье на кузнеца плавом в лодке — ловля крайне трудная и малоизвестная. Она производится главным образом в юго-западных губерниях по небольшим быстротекущим речкам, по песчаному или каменистому ложу, в которых язи малочисленны и главное рыбье население составляют голавли. По той же причине ловят здесь плавом, спускаясь вниз, и притом на очень легких и небольших лодках — челноках, дубах, в которых можно было бы поместиться вдвоем с гребцом. В запруженных, медленно текущих реках с широкими плесами ловля плавом применяется очень редко. Уженье плавом начинается в июле, бывает всего удачнее в августе и продолжается иногда весь сентябрь, если стоит теплая погода. Всего лучше ловить в тихие безветренные дни,то есть большею частью по утрам и под вечер, потому что около полудня всегда почти поднимается ветер; но, собственно говоря, середина дня еще выгоднее для всякой ловли нахлыстом, так как рыба тогда чаще стоит на поверхности, особенно в конце лета. Удилище для этой ловли выбирается легкое, цельное березовое, длиной около 2 сажен, которое бы могло гнуться в дугу. К нему привязывается тонкая волосяная леска в 4, много 6 волос ссученных (или сплетенных), без узлов, из отборнейшего материала, длиной 1 1/2 — 2 раза более удилища; чтобы она не намокала и не тонула в воде, ее намазывают салом. Ни груза, ни поплавка нет; величина крючка зависит от размеров кузнечика, который насаживается через голову в грудь, но редко можно употреблять крючки крупнее № 4-го и никогда мельче № 8-го. Крючки привязываются к тонким жилковым или волосяным (в 3 волоса) поводкам. Предпочитаются крупные кузнечики, особенно такие, которые посуше и полегче; самцы лучше самок. За неимением больших кузнецов, можно довольствоваться мелкими или, вернее, средними кузнечиками, т. н. скачками, которых надо насаживать по 2—3 штуки и более. Надо полагать, что всего надежнее крупных кузнецов насаживать на два небольших крючка, из которых один навязан немного выше другого. Для того чтобы замаскировать рыболова, сидящего (б. ч. на коленях и согнувшись) в носу лодки, последняя спереди утыкается камышом, сеном, на дно лодки, во избежание шума, тоже кладут травы; борта же челна у кормы, по той же причине, полезно обвивать войлоком или кожей. Гребец должен грести как можно тише, одним кормовым веслом, не вынимая его из воды и не плеская им (почему края лопасти должны быть острые), не стуча об лодку; во всяком случае лучше, если между веслом и бортом лодки будет всегда кисть руки (левой), придерживающей за середину весла. Успех ловли почти вполне зависит от уменья гребца управлять лодкой и согласовать ее движения с движением рыболова и пойманной рыбы: необходимо спеться и вовремя догадаться двинуть лодку взад, вперед или в сторону. На все это требуется практика и, главное, — смекалка. Еще большей сноровки требует забрасывание насадки на ходу лодки  Неудобная поза рыболова, близость гребца и зачастую кустов и камыша делают это движение более затруднительным, чем при обыкновенном закидывании нахлыстовой удочки. Рыболов не должен ни очень высовываться из лодки, ни качать ее резким движением, так как этим пускает волну, которая побуждает рыбу настораживаться. Обыкновенно размах делают таким образом, чтобы насадка описывала кривую высоко над головами плывущих, но в узких местах приходится сначала кое-как выбрасывать вперед леску и на дороге, не давая кузнечику коснуться воды, останавливать его падение обратным взмахом удилища и только тогда забрасывать вперед, в назначенное место. Как и при всяком нахлыстовом уженьи, насадка должна падать на воду раньше лески, с тихим всплеском, а леска — ложиться прямо, т. е. стрункой; рябь, произведенная падением насадки, скрывает от глаз рыбы леску. Забросив насадку, дают ей проплыть вместе с лодкой некоторое пространство; вообще перезакидывают каждую минуту и чаще, смотря по условиям местности. В хороших местах, особенно в конце переката, где начинается глубь и где стоит крупная рыба, необходимо бывает задержать лодку на одном месте и перебросить последовательно насадку 2—3 раза. Голавль хватает кузнечика большею частью в момент его падения на воду; иногда это совершается   почти незаметно, и рыболов подсекает только потому, что насадка исчезла из глаз и леска начинает  опережать течение. Подсекать надо довольно легко — кистью руки; затем начинается вываживание рыбы, успех которого зависит более от гребца, чем от рыболова. Последний должен стараться о том, чтобы конец удилища был как можно дальше от воды. Значительная растяжимость волосяной лески, гибкость удилища, рука рыболова и в особенности лодка, управляемая искусным гребцом, вполне заменяют катушку и делают употребление ее излишним, тем более что в небольших реках нельзя спускать много шнурка, не рискуя задевом. Обыкновенно пойманный голавль бросается вниз и к берегу. Обязанность гребца — не давать рыбе слишком пригнуть удилище к воде, подгонять лодку вперед и отводить лодку и рыбу подальше от травы и камышей. Во многих отношениях этот способ ловли нахлыстом плавом выше даже уженья на искусственных насекомых, так как мало того что это самая ходовая и веселая ловля, но и самая трудная.Уженье плавом с катушкой может практиковаться лишь на более широких и медленно текущих реках, где необходимость заставляет бросать насадку возможно дальше от себя (большею частью к берегу, к кустам), а простор дозволяет далеко отпускать пойманную рыбу. Утомленную рыбу подводят к лодке, перехватив леску и держа ее на слаби двумя пальцами, в готовности отпустить ее при новом порыве. Обыкновенно подведенную добычу опрокидывают в мелко сидящую лодку рукой, охватывающей рыбу под брюхом; сачок употребляется реже. Чтобы рыба не билась в лодке и чтобы не сажать ее в садок или на кукан, что неудобно, ее лучше всего прикалывать в голову длинной острой иглой, тем более что такая рыба и вкуснее. Еще труднее уженье плавом в одиночку, без гребца. Это искусство дается очень немногим, так как требует очень большой опытности и ловкости. Челнок должен быть еще легче; рыболов сидит почти у кормы и левой гребет, а правой забрасывает удочку. Обыкновенно ручку весла у пирают в левое плечо, под мышку, а рукой охватывают за средину, ближе к лопасти; двигая веслом вправо и влево, можно передвигать лодку в соответствующие стороны; двигая им назад, можно приостановить челнок и даже отогреться в направлении, противоположном первоначальному. Работа облегчается тем, что большею частью приходится, собственно, не грести, а только управлять лодкой, плывущей по течению. Пустые, безрыбные пространства проплывают обычным манером, положив удочку в лодку. При большой воде, после дождей, управление лодкой затруднительнее, так как часто приходится отгребаться назад, особенно в хороших местах и во время перенасаживания. При всякой ловле нахлыстом на живых насекомых последние часто слетают во время закидывания или срываются с крючка рыбой. Отсутствие кузнечика замечается или глазами, или рукою, которая чувствует некоторую легкость в леске. "В этих случаях левою рукою сильно отгребают вбок или назад, а правой — привычным движением бросают леску прямо на колени в лодку, насаживают свежего кузнечика, и, прежде чем лодка приобретет обычное движение, леска готова, и ее остается забросить вперед". В надежных местах рыболов может придержаться рукою за камыш, тростник и траву и несколько раз бросить насадку в намеченное место. К числу летних способов ловли голавля принадлежит также уженье его при помощи ветра на различных крупных насекомых. Известно, что голавль в ветреную погоду не так осторожен, потому что рябь и волна маскируют рыболова и леску. Этот вариант нахлыстового уженья весьма удобен в тихих и глубоких местах, тем более что он не требует обычного искусства забрасывания и доступен всякому: закидывает насадку ветер. Удят при помощи ветра — разумеется, попутного — и с берега, б. ч. открытого, сначала на жука, потом на кузнеца, стрекозу и бабочку. Последние две насадки удобнее, так как, подхваченные ветром, имеют вид летящих насекомых и еще естественнее падают в воду. Можно ловить при помощи ветра и с плавучего моста или с лодки, если ветер дует вдоль течения, но леска должна быть в этом случае значительно длиннее, а лодка должна стоять совершенно неподвижно; в противном случае рыба близко не подойдет. В верхнем течении Москвы-реки один московский рыболов весьма удачно удил летом 1890 года крупных голавлей на белых капустных бабочек. Он становился на двух приколах поперек реки (лучше было бы становиться вдоль); удилище длинное, легкое; леска до трех и даже более раз длиннее удилища, сообразно силе ветра; на небольшой крючок насаживались две бабочки — одна снизу, другая сверху (обе через голову в грудь) для того, чтобы дальше не намокали. Если поблизости оказывался голавль, то он нередко брал, как только насадка касалась воды, так как подходил еще в то время, когда бабочки были в воздухе. Белый цвет бабочек, хорошо видный издалека, значительно способствует успеху этого уженья. К сожалению, бабочки — непрочная и сравнительно трудно добываемая насадка. Неудобства уженья на живых насекомых давно заставили западноевропейских рыболовов при ловле голавлей пользоваться искусственными насекомыми. Но всегда и везде голавль берет на последних хуже, чем на живых, гораздо хуже, чем форель, лосось и хариус, а местами вовсе не берет. Вообще голавля можно поймать на поддельное насекомое только под вечер и на порядочном течении, где он часто хватает насадку с разбега. Кроме того, он охотнее берет на искусственных жуков и кузнечиков, чем на искусственных мух; ввиду того же, что и настоящие жуки и кузнечики встречаются в большом количестве и относительно крепко держатся на крючке, вовсе нет необходимости прибегать к искусственным. Во Франции иногда ловят голавлей просто на кусочек черного сукна, подбрасывая его к кустам с лодки, плавом, обыкновенно после заката. Для осенней ловли голавля употребляются уже совершенно другие насадки, в свою очередь мало пригодные в другое время года. В Западной Европе с сентября или октября удят голавлей большею частью на сыр, на кровь, на вареную говядину и печенку, на сало, бараний мозг, рубцы, куриные кишки, наконец, на лягушку и на живца или искусственную рыбку. У нас осенью ловят голавлей преимущественно на лягушку и живца, реже на выползка; все же прочие насадки, можно сказать, почти неизвестны. Что касается уженья на живца, а также на искусственную рыбку, то оно очень мало отличается от такового же уженья шерешпера, которое описано далее. Только голавль чаще берет на живца ночью, чем жерех, а днем попадается только на быстром течении. Где мало раков, голавли берут на живца и летом, даже некрупные, но вообще они становятся хищными в конце лета и в начале осени. Лучшим живцом считается пескарь, затем голец, местами же, например в Воронежской губ, на pp. Воронеже и Дону, голавль лучше всего берет (и летом) на "пискаву" — слепого вьюнчика, безглазую личинку речной миноги (см. "Минога"). Ельчик, а тем более уклейка очень недолго живут и плохо держатся на крючке. Прожорливость голавля осенью замечательна: в трехфунтовом голавле, кроме массы разложившихся пескарей, однажды было найдено более десятка только что проглоченных пескарей. Так как голавль хватает рыбу с хвоста и часто его откусывает или срывает живца скрючка, то лучше употреблять два крючка и один задевать за губы, а другой за хвост; некоторые советуют в крайнем случае насаживать (пескаря) на один крючок за хвост, а не за губы, но это еще менее надежно. На искусственную рыбу голавли берут обыкновенно со шлюзов и плотин, на сильной струе,всего лучше после паводка. С лодки, на перекатах и мелях, также ходом они берут гораздо хуже шерешперов, но чаще последних попадают на переметы, наживленные мелкой рыбой. За границей ловят голавлей на живца нотингэмским способом, пуская на перекатах живца вершков на 8 отповерхности воды и поплавка (лучше в виде круглого шарика), без грузила или с очень легким. Леску отпускают от лодки на 10 и более сажен. По свидетельству г. Поспелова, голавль (в Владимирской губ.?) весьма успешно ловят на глаз соленой селедки, будто бы это самая лакомая для них насадка, на которую они берут, даже когда их нельзя поймать ни на какую другую. Вероятно, голавлей привлекает не столько глаз, сколько вкус соли, очень любимый всеми рыбами.

 Окские рыбаки недаром кладут в верши для приманки рыбы куски соленой селедки. Ловля на лягушек, вернее на лягушат, начинается у нас обыкновенно в конце августа или в начале сентября, когда последние подрастут и начнут собираться к ручьям и канавкам для зимовки. На болотистых речках голавли берут на лягушку и летом. Крупных лягушек следует избегать, и всего лучше прошлогодние обыкновенные земляные лягушки (Rana platyrrhina) величиною (в комке) немного более грецкого ореха; для некрупных же голавлей пригоднее лягушата-селетки, которых весьма полезно насаживать по две на стюартовскую снасточку, описанную выше. При таком способе насаживания рыба редко не попадается на крючок; но еще лучше надевать небольшую лягушку на три крючка, из которых два нижних привязаны на коротких поводках (жилковых) под верхним; крючки средних номеров (№ 4—6) мельче обыкновенно употребляемых; верхний крючок (коренной) зацепляется за обе губы снизу или через рот за нижнюю губу, а боковые — за ляжки. За что ни ухватит голавль — за ногу или за голову, — он если не попадется, то не сорвет лягушки, что часто бывает при обыкновенном способе насаживания. Ловят на лягушонка у нас только ночью, на донные (с берега или с лодки) или на переметы; всего целесообразнее закидывать поближе к берегу и траве. В Западной Европе, напротив, ловят на лягушат раньше, чем у нас, на донную реже, чем с поплавком или из-за кустов и нахлыстом. С поплавком ловят лишь на быстрине, причем грузило ставят на расстоянии не менее 6 вершков от крючка. Из-за кустов ловят большею частью с катушкою и тяжелым грузилом. Лягушка насаживается за кожу спины так, чтобы не причинить ей серьезного вреда. Рыболов наматывает затем леску так, чтобы грузило дошло до концевого кольца удилища, и, пропустив последнее между ветвей, спускает лягушонка на воду и начинает водить его на самой поверхности (не опуская в воду грузила) так, чтобы он находился в постоянном движении. Если есть поблизости голавль, то он редко не соблазнится этой приманкой. Неудобно только выводить в таких местах крупную рыбу. Во избежание этого некоторые рыболовы делают в местах, любимых голавлями, искусственные защиты из ветвей или камыша, к которым затем подкрадываются почти ползком так, чтобы тень щитка закрывала бы их тень. Пойманную рыбу отводят подальше от места ловли, стараясь по возможности не показываться. Вообще же начинают удить снизу, постепенно идя берегом кверху. Это делается ради того, что сорвавшаяся рыба бросается всегда вниз по реке и может распугать других голавлей, стоящих поблизости. Уженье на мертвого лягушонка нахлыстом удобнее всего производить с лодки; в общем оно мало отличается от обыкновенной ловли нахлыстом на мушку, жука и кузнечика. Лучше всего насаживать лягушонка на небольшой якорек (№ 4—6) с опиленным стержнем. Для этого поводок снимается и петля его посредством иглы пропускается между передними лапками, насквозь тела, и выводится между задних ног. Стержень якорька прячется в туловище, один из крючков втыкается в горло лягушки, задние лапки в колене крепко привязываются к поводку, остальная же часть их отрезается. Сыр для голавля, как и для мирона, составляет большое лакомство и местами в Западной Европе принадлежит к числу обыкновенных насадок. Швейцарский, нестарый, пред почитается другим; его прямо режут кубиками, но часто приходится его предварительно вымачивать, варить или даже разминать в молоке и потом высушивать; еще пригоднее, как говорят, для насадки сыр, распущенный на слабом огне. Насаживают сыр (кубиками или шариками с орех) на крючки средней величины (№4—5) и закидывают осторожно на длинном удилище с поплавком или без поплавка, с легким грузилом. Удить можно на местах глубоких со слабым течением. Ловить на донные с этой непрочной насадкой крайне неудобно. К непрочным насадкам принадлежат также шкварки, т. е. сальные вытопки. Лучше всего бараньи; сначала кладут их в горячую воду, чтобы размягчить, и для насадки выбирают самые белые куски. Еще хуже в отношении крепости спинной и головной мозг (бараний и коровий), слегка обваренный, хотя все это очень лакомые насадки. Недурно берет голавль и на коровью (самую крепкую) печенку, сырую и вареную; ее режут на длинные червеобразные куски в 8 сантиметров так, чтобы можно было спрятать весь крючок и оставалсябы еще хвостик. Говядину (вареную) тоже режут на куски и привязывают к крючку. В крайности можно ловить даже на колбасу, вареную и копченую. Немцы (Эренкрейц) ловят иногда на рубцы, которые, надо полагать, должны держаться на крючке очень прочно, а также на куриные кишки. Одною из лучших насадок считается за границей свернувшаяся кровь. Голавли, а также язи необыкновенно жадно берут на нее, особенно осенью; но, кроме того, что кровь крайне непрочно держится на крючке, это самая нечистоплотная насадка. Вдобавок и доставать ее не всегда бывает возможно. Но какприкормка или привада спекшаяся кровь незаменима: медленно растворяясь в воде, уносимая течением, она привлекает рыбу с огромных расстояний (нескольких верст) и не насыщает ее, подобно другим прикормкам. Кровяной сгусток, опущенный в воду с камнем в частой сетке или продырявленной жестянке, составляет идеальную приманку, и на нее следовало бы обратить внимание русским рыболовам, имеющим возможность ею пользоваться. Как для привады, так и для насадки годится всякая кровь, но лучшею считается баранья, которая гуще и долго сохраняет красный цвет, не темнея; за ней следует телячья. Брать надо по возможности совершенно свежую, а для того, чтобы она дольше не портилась, на дно ведра (жестяного), в которое ее наливают, насыпают слой соли и потом постепенно сбивают жидкость палочкой. Иногда, кроме того, с тою же целью французские рыболовы вливают рюмку абсента. Затем спекшаяся кровь кладется под пресс (доски с камнями), чтобы выжать из нее сукровицу, и оставляется здесь на 12—15 часов. Самые твердые ияркие части отделяют для насадки; остальное служит прикормкою. Можно бросать сгусток рукою, кусочками, но обыкновенно его кладут в частую сетку; которую опускают с камнем на дно. Иногда довольствуются и опусканием в воду губки, смоченной кровью. Кстати, надо сказать, что губка при ловле на кровь необходима, иначе совершенно измажешься. Ловят на кровь не иначе, как на длинные удочки с поплавком, чаще с берега, чем с лодки: в последнем случае лучше всего нотингэмским способом (см. "Усач"). Обыкновенно употребляются крючки № 4—6, но для ужения мелких голавликов и ельцов можно пользоваться и 10 №. Поплавок и грузило должны соответствовать течению; удилище берется легкое, тростниковое; при уженьи с берега катушка не необходима. Леска по возможности тонкая и не длиннее чем в 1 1/2 раза против удилища, так как эту насадку очень трудно забрасывать. Обыкновенно насадку полегоньку раскачивают, но некоторые авторы советуют забрасывать ее, пользуясь упругостью кончика удилища, т. е. уперев комель удилища в пах, натягивают леску и, согнув кончик, выпускают ее из пальцев. Ловят на умеренном течении, на глубине 1—2 аршин. Если есть прикормка, хотя бы неоднородная, то стараются бросать насадку в ту же струю, которая несет прикормку. При ловле с берега обыкновенно идут вниз, шагов на 100—150, затем возвращаются обратно. Рыба берет на кровь очень жадно, но часто сбивает эту насадку; подсекать надо немедленно — при первой поклевке, так что необходимо быть очень внимательным. Поплавок выверяется насколько возможно, так, чтобы виден был лишь его кончик. При ловле нотингэмским способом для того, чтобы можно было видеть поплавок подальше, на верхушку обыкновенного (или скользящего) поплавка надевается круглая пробочка сорех величиною, выкрашенная в белую или красную масляную краску. Эта пробочка должна наполовину погружаться в воду и вообще может быть весьма полезна при нотингэмском способе ужения. Насадка должна идти на 1—2 вершка от дна, почему надо выбирать возможно более ровные места.

Рыба — голавль, реже язь и другие породы — нередко хватает насадку и на лету, прежде чем она дойдет до дна. Особенно хорошо задерживать поплавок так, чтобы он лег, затем сразу опустить леску и, как только поплавок стал вертикально, подсекать. Рыба, впрочем, берет и в момент задержки поплавка, когда насадка приподнимается течением кверху. Если голавль  задержки поплавка он поднимается тоже кверху и следует за нею; когда же поплавок отпустят, то насадка сразу падает на дно, и редкая рыба в состоянии удержаться, чтобы не схватить ее. Нечего и говорить о том, что для каждого проплава требуется свежая насадка. Белое мясо голавля очень костляво, но вкуснее, чем мясо язя, вероятно потому, что голавль живет большею часть в хорошей воде. Впрочем, москворецкие голавли, держащиеся около водосточных труб, почти несъедобны.

Автор: Л.П.Сабанеев